| Меню сайта |
|
 |
| Категории раздела |
|
|
| Наш опрос |
|
|
| Статистика |
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0 |
|
| Форма входа |
|
|
|
Главная » 2010 » Октябрь » 9 » Пожарная ретроспектива
23:50 Пожарная ретроспектива |
С удивлением отмечали, что в Харькове совсем почти нет небоскребов, зато спальные районы похожи на наши, московские, как две капли воды.Сами понимаете, за время моего отлучения от даров цивилизации скопилась куча... всего. Ящики заспамлены, накладные навалены, сверки несверены, заказы незаказаны, книги несгрызены. Сижу вот, с утра лабаю по клавиатуре быстрее, чем Ференц Лист по клавесину. Лабать - не перелабать. Едва хватило времени, чтобы отметиться в Киноугадайке Доктора.
В общем, для тех, кого не особо беспокоит наличие текста в моем ЖЖ, эта новость не предназначена. Всем остальным хочу сообщить, что в целях заполнения журнала, а также экономии времени, намерен устроить неделю ретроспективы предыдущих своих бредней. Иными словами, буду выкладывать из архива особо лажовые креативы собственного исполнения.
И сегодня, в духе времени, а также ностальгируя по славным временам, когда деревья были большими, а Караваев ходил в отпуск на месяц, а не на неделю, как сейчас, хочу предложить вашему вниманию так и не дописанный в свое время опус
Лето – пора отпусков. Летом разлетаются кто куда в отпуска, каникулы и просто погулять школьники, студенты, рабочие и безработные. Штурмуют вокзалы и аэропорты, стремясь урвать как можно больше отдыха и солнца из выпавших на их долю недолгих дней без работы и учебы.
Не устоял и я. Впечатленный прошлогодним отдыхом, красотами Красного моря, монолитностью Пирамид и жарой Египта, в этом году я к планированию отпуска подошел со всей тщательностью. На все – про все мне выделили период с 12 июня по 13 июля включительно, из которых первые десять дней было решено посвятить вояжу в Турцию, затем неделю – Харькову с обитающим там другом Женькой Бондаревым, а оставшиеся две недели поделить пополам между деревней, где шустро скачет между грядок 85-летняя бабуля жены и Дзержинском, в котором теща с тестем, а также много друзей и дешевых дискотек. В опостылевшей Москве я предполагал провести не более 4-х суток, которыми перемежались поездки в далекие края.
Твоему, читатель, вниманию я предлагаю несколько зарисовок, из которых можно будет понять, во что обернулся мой, казалось, безупречный план отдыха…
Часть Первая. Турция. «Все, что мы делаем – от нашего большого ума» (с) Кто-то Из Умных
Глава 1. Шабаш.
Начало июня… Я на работе, блуждаю в просторах интернета, полон стремлений выцепить путевочку, которая оптимально сочеталась бы по параметру «цена-качество». Я уже умный, после пары пробных звонков в пегасы и неватуристики, после мудрых советов внушительного количества друзей и знакомых, спецов по Турции я точно знаю, куда и почем я хочу. А хочу я в Кемер, в 4 звезды, за 400 долларов на брата и чтоб непременно с горками! Я уверен в себе, полон сил и терпения. До отпуска еще почти две недели…
Через пару дней я нашел, что искал – отель Greenwood Resort, четыре с плюсом, 200 метров до моря, горки родимые – и дешево, черт их дери! 350 убитых енотов за 10 дней! Сижу, смотрю на фотографии в интернете и понимаю, что я его хочу. И он, отель, хочет меня. Не решаясь препятствовать зарождавшемуся чувству, набираю номер турфирмы:
— Аллеу, туристическая фирма «Галактика», Ольга! (девичий голос, настроенный искусственно на волну «ах как мы рады, что Вы нам позвонили»)
— Добрый день. Я интересуюсь 10-дневным туром в отель «Гринвуд Ресорт» на двоих…
— Да, такой отель у нас есть! (радостно, практически взахлеб)
— (да уж конечно есть, иначе херли я звоню?) Да? Отлично! Подскажите, пожалуйста, могу ли я забронировать две путевки с последующей оплатой в четверг?
— Разумеется, скажите ваши фамилии и паспортные данные («Тебе крупно повезло, чувак, ты нарвался на ФИРМУ!»)
Говорю. Девушка все внимательно, на каждом слоге угукая, записывает, дает честное пионерское слово, что путевки от меня теперь не уйдут решительно никуда и вешает трубку. Иду оповещать жену.
Жена согласна. Еще б не согласна – дешево, да еще и с Горками! Но вот незадача – с нами хотят поехать ее сестра с дочкой, а я бронировал всего две путевки. Снова звоню лучегласой Оле:
— Оля, здравствуйте, это снова Александр, я только что бронировал у Вас двухместный тур на «Гринвуд»…
— Да-да, Александр, узнала Вас! Сама ждала, что перезвоните!
— ????
— Я совсем забыла… у Вас… спросить, когда Вы хотите поехать?
Я ошарашен. Сам со спокойной душой распрощался с вежливой «галактикой», даже не задумавшись на миг, когда, собссно, я еду. И теперь, когда обнаруживается наш с Олей недочет, вопрос «Когда ехать?» меня ввергает в ступор. Вместо уверенного «12-го июня!» я мямлю:
— А когда можно?
Теперь Олина очередь фуеть. Из трубки доносится бульканье, затем протяжный звук «Эээээ».
— А когда вы хотите?
Все это здорово начинает смахивать на дешевый водевильчик. Наконец, после еще пары обменов этими глубокими фразами, Оля первой выходит из ступора и выдает:
— Туры есть на 12-е, 13-е и 14-е!
— А можно не два, а четыре?
— Да, разумеется. А на какое число?
Без ножа режет. Почувствовала мое слабое место и бьет по нему уже садистски. Когда мы хотим, я уже не уверен. Только что я почти летел 12-го, в день Независимости России от невесть кого, но зловредная Оля посеяла-таки сомнения в моей душе. Все-таки, собираться хотелось бы не в спешке, да и наверняка 11-го бухать будем на работе. С похмелья – в самолет… Ух!
В итоге обещаю позвонить через полчаса, в течение которых решу с датой. Снова иду к жене.
— 13-го не поеду! – твердо заявляет супруга. – 12-го или 14-го. Точка.
— Почему? – недоумеваю я. – 12-го проснулись, похмелились, не спеша собрались и 13-го с утра полетели. Так хорошо…
— Не поеду!!! – тверда как камень жена. – Ты на календарь смотрел???
Я смотрю на календарь и все понимаю. 13-е июня – пятница. Не самый удачный день для полетов на самолете. Согласно кивая, в третий за полчаса раз набираю сладкоголосую Олю, которая заверяет меня, что я и все мои родственники уже практически в самолете и 14-го июня быстрее ветра летят в солнечную Турцию. Но перед оплатой нужно предварительно позвонить в офис по этому же номеру.
В четверг с утра я уже по памяти набираю заветный «галактический» номер.
— Аллеу, туристическая фирма «Галактика», Наталья! (девичий голос, настроенный искусственно на волну «ах как мы рады, что Вы нам позвонили»)
— Добрый день, будьте добры Ольгу!
— Ольга в отпуске. Чем я могу Вам помочь?
— … (про себя) Я заказывал бронь на два двойных тура в Кемер, отель «Гринвуд Ресорт». Фамилия «Караваев»…
— (пауза)… Вы знаете, такой брони нет.
— Как нет? Точно?? А какая есть??? (тупо)
— Вы знаете… у нас не бронировали «Гринвуд Ресорт»… Вообще…
— … (уже вслух, но еще тихо). Ладно… Тогда будьте добры, два двойных десятидневных тура туда на 10 дней.
— Извините, «Гринвуд Ресорт» весь расписан по 20-е июня. Могу ли я Вам порекомендовать что-то другое?
— …!…..!!……..!!! (громко, от души швыряя трубку несчастного телефона) ….%№?:»!!!!!!!!!!
… Искать другие отели за неделю до вылета я отказался наотрез. Уговоры, посулы и угрозы не помогли. Покупкой билетов занялся муж сестры жены. Полетели мы 13-го. В Пятницу.
Но это уже совсем другая история…
Глава 2. Русский экстрим.
В аэропорт «Домодедово» путешественники ехали, напряженно молча. Четыре человека, из которых трое с высшим образованием плюс отличница, недавно перешедшая в 9-й класс, умом понимали, что предрассудки, от которых успешно падали в обморок наши прабабки – неправда. Нет никакого ведьминого шабаша, число 13 ничем не страшнее, допустим, числа 23489361867, а пятница – совершенно обычный день недели, следующий сразу после четверга и плавно переходящий в субботу. Мы честно старались думать именно об этом, но в голову настойчиво лезли мысли о том, что лететь, вообще-то, через территорию суверенной Украины с ее меткими ПВО, лететь совсем не на президентском «Боинге», а на самом что ни на есть «Иле-86». О том, что терроризм сейчас активный, о том, что небо какое-то серое и грозовое, о потере багажа раздолбаями-турками. Четыре путешественника ждали от судьбы подвоха.
Настороженно, озираясь по сторонам и непроизвольно прикрывая друг друга со спины, мы вошли в здание аэропорта. Короткими перебежками добрались до приема багажа, кинули прощальный взгляд на наши чемоданы и стали пробираться к пропускному пункту. Паспортистка на оном была лживо приветлива, подозрительно быстро оформила нам документы и пропустила в зал. Мы сокрушенно вздохнули – каждый ждал той неизбежной неприятности, которая все равно с нами произойдет, и хотел отмучиться поскорее. Большие надежды мы возлагали на нашу доблестную таможню, но увы – судьба решила не размениваться по пустякам и кидать нам столь мелкое западло, как очередь на контроль. Попав в зал ожидания, мы провели рекогносцировку местности. Стены крепкие, кресла легкие и прикрепленные к полу, потолки надежные. Подвоха ждать было неоткуда. Положение было отчаянное!
Всю дорогу самолет трясся, крылья его качались так, словно норовили оторваться. Лица стюардесс были напряжены и не выражали ничего, что было еще страшнее. Пассажиры, такие же, как мы, неформалы, дернувшие в теплые края именно в этот злополучный день, нервно озирались, не выпуская из рук подлокотников кресел, и после каждой турбулентной ямы на всякий случай прощались друг с другом. Коньяк шел на «ура» и закончился где-то над Калугой. Некоторые из пивших, особо нервные, стали просить тормознуть у ближайшего ларька, чтобы затариться еще. Я читал. Вернее, я смотрел в книгу. Периодически ее автоматом перелистывая, я вспоминал детство, родных, друзей. Вспоминал свою школу, институт. Свою первую любовь, свою первую сигарету. Вспоминал Дзержинск, деревню и город Париж, в котором мне так и не довелось побывать. Судя по напряженному лицу супруги, по ее взгляду, смотревшему сквозь томик Донцовой, мысли ее также блуждали где-то в районе детского садика. На столике стыл так и не тронутый обед, но в туалет попасть не представлялось возможности – кабинки были постоянно заняты, а возле них нервно толклась очередь. Всем было страшно.
Но, как это ни неожиданно, мы относительно благополучно долетели до Анталии. Довольно быстро прошли таможню, практически сразу нашли багаж и погрузились в автобус. Настроение было прескверное. Что же готовит нам судьба, думали мы, если даже авиакатастрофой она пренебрегла?! Неужели землетрясение, сродни тому, что было в этих краях пару лет назад?
Отель ничем не отличался от того, что мы загодя посмотрели в интернете. Небольшие симпатичные домики, расположенные на берегу моря, три бассейна, водные горки, песчаный пляж. Наскоро оглядевшись, мы получили ключи от номеров и отправились осматривать наши временные жилища.
Номер не впечатлил. Первый этаж, маленький, душный, пахнущий сыростью и плесенью, он одним окном выходил на свалку старых шезлонгов, а другим – на шоссе. Кондиционер не работал, а телевизор ловил лишь 8 каналов, из которых 5 были местными, два – немецкими, и один — ВВС. Плюс ко всему комната, в которой обосновались сестра жены с дочкой, была метров за 500 от нас. Недоумевая, мы двинули на ресепшн, намереваясь поменять неблагополучный рум на другой, с видом на море. Там мы застали сестру:
— Номер плохой! – почти одновременно произнесли мы
— Первый этаж!
— Последний!
— Жарко!
— Душно!
— Вид на помойку!
— Вид на стройку!
— Кондишн не пашет!
— Телек не фурычит!
— Будем менять!
— Будем!
Воцарилась пауза, потом мы улыбнулись и снова почти хором сказали:
— Ну слава Богу!
Неприятность, которую мы так напряженно ждали, случилась. Отстрелялись, наконец! Теперь можно и искупнуться пойти, благо номера нам поменяли без возражений, выделив две двухместные палаты на одном этаже, недалеко от пляжа, с исправно работающими кондиционерами и телевизорами.
Море было волшебным. Ласковое, теплое, чистое словно слеза, оно славно успокоило нас после пережитого. Вылезать не хотелось… Но столь же велико было и желание поскорее изведать все прелести отеля. И тогда мы пошли на горки.
Первый мой съезд обернулся провалом. Я застрял посреди винтовой трубы, по которой по идее должен был с криком и брызгами стремительно пролететь. Но горка, не рассчитанная на стокилограммового Караваева, подвела и оставшееся расстояние я преодолевал, активно помогая себе пятками и локтями. Кое-как сгрузившись в воду, я решил опробовать вторую горку – без поворотов, зато с двумя трамплинами. Дабы снова не попасть впросак, спуск решено было осуществить, прыгнув что есть силы головой вперед…
Перед входом в воду я выставил вперед руки, что, думаю, меня и спасло. Глубина ДЕТСКОГО бассейна, предназначенного для спуска ДЕТЕЙ с ДЕТСКИХ горок была всего 80 сантиметров, и предельно ускоренная туша весом в 100 килограмм, встретившись головой с дном водоема, имела реальные шансы остаться там навсегда. Но мне повезло, я что есть силы воткнулся в дно локтем, и, оставляя кровавый след за собой, побрел искать местный травмпункт. Там медсестра-турчанка наложила мне 6 швов на рану, содрала за это 30 баксов и запретила купаться трое суток. Вообще.
С момента нашего прибытия в Турцию прошло чуть более часа. Шабаш состоялся.
Уже под конец отдыха, снимая швы у той же медсестры, я спросил у нее, откуда она так хорошо знает русский язык, и где она была в России. Турчанка грустно вздохнула и почти без акцента сказала:
— Да нигде я не была. И язык в школе не учила. Я здесь уже 5 лет работаю и каждый год с вами, с русскими, все время что-то случается. Волей-неволей заговоришь…
Глава 3. Куртка
Три дня я грустно каячил на пластмассовой лодочке по спокойному и гладкому, что твое зеркало, морю. Все купались, ныряли, брязгались, играли в водное поло и волейбол в бассейнах, катались на горках, а потом смело лезли под душ, не боясь замочить раненный локоть. И решительно никому не было жалко грустного Караваева с забинтованной рукой, плававшего на челноке по воде словно Дед Мазай. Так долго продолжаться не могло и я, вылезя на берег, сначала изрядно налег на пивко, благо оно было холодное, бесплатное, хорошее («Туборг» и «Эфес») и много. С бокалом пива в руке я облазил весь отель, перезнакомился с половиной отдыхающих русских и со всеми аниматорами. А потом забрел в офис «Детура», которому, собственно, гостиница и принадлежит.
Раз не могу купаться – буду ездить по экскурсиям, решил я и купил у симпатичной гидши два билета на обзорную экскурсию в Анталию – себе и жене. Запомните это словосочетание – «обзорная экскурсия»! Если будете в Турции и вам ее предложат – бегите подальше. Развод для лохов, пардон май френч. Но тогда я еще был молодой и глупый. Нам пообещали показать красоты Анталии – я и поверил. Наутро мы сели в автобус и поехали их, красоты, смотреть.
Первой красотой туристической Мекки россиян оказался магазин по продаже турецкого золота. Объясню – в Турции золото не добывают и отродясь не добывали. Его закупают в руде оптом у ЮАР, а потом обрабатывают уже на месте. Бизнес, в общем-то, прибыльный, тем более, что предприимчивые турки за более чем сто лет научились бадяжить голду с серебром, а то и латунью. А потом делают из этого необычного коктейля кольца, цепочки и браслеты. Якобы дешево.
Предприятие, в котором работаю я, делит здание с оптовой фирмой по продаже золота. На правах соседа я частенько приобретаю по оптовой цене изделия в подарок друзьям и родственникам. Так вот, в турецком дешевом магазине цены оказались в ДВА раза ВЫШЕ московских. Но хохма не в этом – когда я сообщил о данном интересном факте продавцу, тот моментально скинул цену в ДВА С ПОЛОВИНОЙ раза. И бровью не повел. В общем, туристы, не будьте ягнятами. Тянут они с нас наши кровные, без зазрения совести тянут.
Не люблю голду. Сроду не носил никаких украшений, да и сейчас не ношу ничего, кроме обручального кольца. Супруга, привет соседям-золотарям, упакована в этом плане на должном уровне. Поэтому покупать мы ничего не стали, а сели в автобус и поехали дальше – ко второй красоте. На сей раз это была фабрика кож. Фабрика – это только так называется. У них там дефиле, нам устроили показ мод, напоили чаем и пивом (меня)… В общем, в зад готовы целовать. Сервис! Это вам не Египет.
Куртку я в общем-то тоже не хотел. Просто взял померить висевший френч – и загорелся. Ну не было у меня френча никогда! Куртки, плащи, пальто, дубленки, даже жилетка была – а френча никогда! Меряю – размер как раз на меня. Подошел к зеркалу – оттуда на меня глянул Морфеус! Длинные черные полы, черные очки, морда два на два – все как надо. Только белый. Беру! 600 евро! Ух ё….
Скинули, конечно. До четырехсот. Опять чаем пытались напоить. Но настроение уже сменилось. Взяв жену крепко за руку, я гордо потащил ее к выходу. Потом нас снова возили по всяким бутикам, лавкам и рынкам, разводили на покупки по просто неприличным ценам, пока гиду не напомнили, что поехали не в магазины, а за красотами. «Сейчас все будет», мило улыбнулась девушка Йылмаз (фух) и прощебетала что-то водителю. Через 15 минут мы вылезли у памятника Мустафе Кемалю Ататюрку.
— Вот. – показала Йылмаз. – Мустафа Кемаль Ататюрк!
— Это мы знаем, — сказали мы. Кемалей по Турции понатыкано в немеряном количестве. – Нам бы достопримечательности…
— Это и есть! – заверила нас гид. – наш Отец. Мы с его именем на устах рождаемся, живем и умираем. На этом я с вами прощаюсь. Путешествуйте с «Детуром»! — и ушла. Перешла через дорогу и завернула за ближайший жилой дом. Живет она у памятника – заодно и нам его показала. И рассказала.
Вечером, совершая послеужинный моцион, я случайно зарулил в магазинчик, торгующий кожей на территории отеля. А зайдя, увидел «мой» френч. И стоимость – 350 евро, которая после непродолжительных дебатов с торговцами снизилась до 250 и уже долларов. За эту сумму продавцы, приятные ребята, отменно говорящие по-русски, сняли с меня мерку, спросили, чего бы я хотел добавить или убрать и за сутки пошили на меня куртку. Иметь с ними дело оказалось настолько приятно, что я каждое утро после перевязки набирал в баре пиво и шел к ним – просто так, поболтать за жизнь, ни о чем. Каждый раз восхищался, как здорово они, во-первых, говорят на моем языке, и , во-вторых, умеют торговать – при мне быстро и аккуратно они распродали полмагазина. Когда под конец я спросил у них, в чем из секрет, старший, Вахид, хитро ухмыльнулся и вполголоса сказал:
— Запомни, Саша, если приедешь еще в Турцию! Тут расклад такой: если турок – не придурок, значит он – совсем не турок! Он, — Вахид указал на младшего, — болгарин. А я – азербайджанец, из Баку. Мы сюда на лето приезжаем работать.
Век живи – век учись. А вообще – понравилось мне в Турции. Душевно так, да и более уютно себя чувствуешь. Климат чудесный, люди хорошие. Все хорошо. Поеду еще.
Водку я их местную пил – «ракы». Отрава сладкая, по вкусу – один-в-один «Пиктусин, микстура от кашля. Наша водка лучше!
Часть Вторая. Харьков – город контрастов. Это вам не Стамбул!
Глава 1. Женя у колодца.
За всю жизнь до этого момента меня так ждали всего трижды. Впервые – когда я родился, 25 лет назад, мама с папой. Второй раз – братец, который привел подругу к себе домой, спустился за резинкой и застрял в лифте на 5 часов. Я ехал с пикника, а бедная девочка сидела в квартире и не знала, что думать. А третий раз – жена из армии.
Надеюсь, теперь вы понимаете, КАК ждал меня Женька Бондарев, третий год мытаривший на работе без намека на отдых. Под приезд московского гостя ему выделили аж неделю и если бы он узнал, что не все так радужно с моими планами, думаю, либо сам умер бы от разрыва сердца, либо убил бы меня. Мыслью. На расстоянии. Он может иногда.
А так все красиво было продумано! Я прилетаю из Турции, сразу беру билеты и скачем мы в Харьков с женой, как два быстроногих оленя! Однако обломы начались еще до Турции: для начала оказалось, что у Женькиного деда День Рождения 26-го июня, на котором не присутствовать ну никак нельзя. Не беда, решил я и собрался отложить Харьков «на потом», на конец отпуска. А сейчас ехать в деревню. Но выяснилось, что нам позарез нужно быть в Москве, причем в строго означенный день, который день не позволял ничего менять местами. В итоге мы просидели в Москве 4 «лишних» дня. Но самую большую ошибку допустил уже я. Впрочем, об этом потом…
А сейчас мы бодро ехали в поезде на территорию суверенной Украины, в ее историческую столицу, накачанные пивом и предвкушениями земляничной малины, в столь грандиозном количестве обещанной мне Бондом. Мы ехали – и не могли поверить, что действительно едем…
На границе поезд встал. Колоритный таможенник поприветствовал нас добродушным «здрст… вши дкумнты», попросил поднять крышку нижней полки, лениво поглядел на чемодан и пожелал счастливого пути. Затем, резко обернувшись, посоветовал нам ни в коем случае не менять валюту у местных граждан, кои роились вокруг состава в великом множестве. Но напоследок душевно, почти по-отечески, молвил:
— Однако, якщо бажаєте, я можу порекомендувати одну людину, у неї все надійно!
Бонда до этого я видел всего один раз. В «гандэлыке», как он называет ту хлипкую кафешку на трех вокзалах, в которой мне, ему и Ларину посчастливилось пить пиво морозным зимним вечером. Не то, чтобы я нервничал, но одолевали некоторые страхи по поводу того, как мы собираемся найтись в толпе у вокзала. А учитывая то, что поезд опоздал почти на час, мои опасения увеличивались. Оказалось – зря. Потому что трудно было найти более светлые от радости лица во всем Харькове, чем лики Женьки и его жены Маши. Не менее счастливые, мы вывалились из поезда прямо в их объятия.
А потом, от вокзала, мы ехали на такси и вертели бошками по сторонам, как придурки. Смеялись над вывесками на украинском, а Бонды смеялись над нами. С интересом изучали хохлобаксы и цены на пиво. С удивлением отмечали, что в Харькове совсем почти нет небоскребов, зато спальные районы похожи на наши, московские, как две капли воды. В одном из таких районов Женька и живет.
Такси остановилось у одного из домов.
— Вот, тут я и живу. – сказал Бондарев, указывая рукой на колодец у подъезда.
— …….?!?!?!
— Вот подъезд, а вот колодец. В этом подъезде живу я. Друзья так и говорят – «А вот колодец, тут Женя живет!»…
Хороший город. Замечательный. И жители замечательные. Никогда эту поездку не забуду – душу отогрел!
Глава 2. Достопримечательности.
Зимой, памятным пивным вечером я провожал Женьку на метро до Тверской. Зачем – не знаю, сказал, что «к другу». Я ему верю – один, без жены, в командировке в чужом городе – куда еще идти? Конечно, к другу на Тверскую!
Но речь не об этом – мы ехали в теплой подземке, теплые пивом и хорошей компанией. Бонд глазел по сторонам, насколько это позволял постоянно разъезжавшийся фокус взгляда.
— А метрО-тО у вас тогХо… дерьмовОе сОвсем! – вдруг заявил он.
— ПачИму? ПачИму дИрьмовАе-тА?? – искренне обиделся я. Мне с детства внушали, что наше, московское метро – самое красивое в мире!
— ПотОму ШтО станций нету красивых! – безапелляционно рубанул Женька.
— А Что, в ХарькАве мИтро крсивее? – удивился я.
— Конечно! Сам увидишь! – уверил охреневшего меня друг.
Из всех станций, увиденных критично настроенным Бондом, более-менее удовлетворила его только «Маяковская» — станция, официально признанная самой красивой в Европе согласно опросу журнала «People». Надеюсь, вы понимаете, почему первым, что мне хотелось увидеть в Харькове был местный сабвей.
Сказать по правде, сильно подозреваю, что все подземные чудеса архитектуры придумывает один человек. Вернее – два. Тот, что строил «Площадь Революции», «Киевскую», «Белорусскую» и другие фундаментальные проекты. И тот, кому после смерти того, первого, пришлось делать «Профсоюзную», «Семеновскую», мое родное «Медведково» и других представителей шаблонного «хрущевского» дизайна. Подозреваю, что Второй добрался и до Харькова.
Нет, я сам люблю, когда все легко и изящно. Обожаю сочетания серого и металла, матового и темно-синего, люблю стиль «ИКЕА»… Но в харьковском метро меня не покидало ощущение, что я не в Харькове вовсе, а в Москве, еду на работу. Забываться окончательно не давала реклама на украинской мове, расклеенная по всему вагону, а также то, что станции метро рассчитаны на составы в 4-5 вагонов, и, следовательно, довольно коротки.
Однако в целом, если не считать почти кальковой копированности станций, метро хорошее. По крайней мере, именно к такому я привык и именно эту красоту считаю самой-самой. Мрамор, прямые линии и легкую отделку кантиком считаю более красивой, чем жуткого вида бронзовый мужик с маузером на «Пл.Рев». Поэтому в целом согласен с Женькой – те станции, что он видел, действительно не шибко красивы. Просто он не там ездил.
Маршрут экскурсии, по которой мы двинули в первый день, был явно продуман хозяевами, тщательно рекогносцирован и изменениям не подлежал. Прогулявшись пешком, мы за полдня посмотрели, наверное, все, что было интересного в городе. Знаменитый Памятник Футбольному Мячу, Туалет, На Который Указывают Ленин, Гоголь и Шевченко, местный аналог Поклонки – Струя, да много чего еще – все мы обошли весьма грамотно, быстро и не успев особо запьянеть. Шли, смотрели во все глаза, а Бондарев, как заправский экскурсовод, ровным и хорошо поставленным голосом вещал нам об истории и особенностях здешних мест. Явно репетировал ночами.
Прелесть Харькова – кафешки. Их там достаточно много, народу в них достаточно мало и я не видел ни одной, в которой было бы дорого или грязно. А учитывая мои проблемы с желудком, со всемы вытекающими (простите) отсюда последствиями, кафе были весьма кстати. А когда их не было, просто шли к ближайшему ларьку и покупали пиво. Пиво тоже дешевое, если кому интересно. Вообще в среднем Харьков где-то в полтора-два раза дешевле Москвы.
Но я отвлекся, говорили ведь о пиве! Опять-таки в тот самый меморабельным вечер кроме метро от Женьки досталось еще и московскому пиву. Он, совершенно не опасаясь за свою жизнь, обхаял его во весь голос, смачно и с чувством, заявив, что так и не встретил сорта, достойного его, Бонда. До кучи досталось и иностранным маркам калужского разлива. К отряду имеющих некоторую надежду были отнесены «Тинькофф» и «Стелла Артуа». Остальных он объединил в группу, присвоив им звание, которое я здесь приводить не буду. При этом Женька хлопнул меня по плечу, выразив надежду на то, что я когда-нибудь попаду к нему в Харьков, отведаю «настоящего» пива и уже не помру дураком. Как вы уже знаете, в Харьков я попал. И убедился в том, что, в отличии от раунда с метро, выигранного мной по очкам, раунд с пивом я продул. Нокаутом. Московское пиво – говно! (блин, вырвалось. Именно так Бонд его и назвал).
Мы пили его все время. Как только оно заканчивалось – тут же покупали новое и снова пили, хоть и по натуре считаем себя не злоупотребляющими. Но уж больно оно было вкусное! Причем наш экскурсовод подсовывал мне все новые и новые сорта – и каждое из них было хорошо по своему! Из перепробованного мною доброго десятка видов лишь один мне не понравился. Да и то, по московским меркам этот вид вполне сошел бы за «Охоту» или «Сокола».
Так мы и гуляли – попивая пивко, слушая Бонда и любуясь городом, который и сегодня хорош, а уж до войны считался и вовсе одним из центров культуры, наряду с Москвой и Питером. А потом, уже на даче Женькиного деда, я читал книгу о Харькове – и словно снова гулял по нему. И честно сказать – с удовольствием погулял бы еще!
Глава 3. Софья Ковалевская.
До сих пор себе простить не могу. Вроде имею высшее образование, редко когда получал тройки по математике и довольно внимателен. Как такое могло случиться – не пойму.
Уже и не помню, с чего вдруг у нас с Женькой зашел разговор о солянке. Однако меня поразило то, что мой, привычный вариант (колбаса, оливки, сало, всякая всячина – но с главным компонентом – капустой) вызвал у Бондарева священный ужас. Обычно невозмутимый и ироничный, тут он вдруг выпучил глаза и стал с шумом выдыхать воздух. На вопрос испуганного меня о его самочуствии Бонд веско и с чувством резанул:
— В солянку капусту не кладут! В сАлянку – может быть, а в сОлянку – никогда.
Тут уже настала пора пучеглазить мне. Сколько себя помню, всегда ел солянку, состоящую на 90% из капусты – и выходит, что все это время, поедая данное блюдо, был неправ. Более того – кощунствовал. Пофигев немного, я почувствовал в себе просыпающийся исследовательский интерес, одновременно с Бондом, почуствовавшим интерес наставителя олухов типа меня на путь истинный. Он заговорщицки подмигнул мне и почти прошептал, предварительно оглядевшись:
— Давай Машку попросим солянку приготовить? Она здорово умеет, но не особо любит.
Само собой я согласился и через 10 минут сцена с пучеглазением была успешно разыграна повторно, но уже в присутствии жен. «Ириш, прикинь – они в солянку капусту не кладут!», «Ах, как же это так?!», «Да вы что, москали? Солянка сроду не была капустой! Маш, скажи!», «Да конечно!», «Да не верим!», «Маш, давай угостим гостей солянкой?!», «Нуууэээээааа…. Ла-а-адно».
Дело было утром, перед отъездом на дачу. Планировалось два дня провести там, а на последний вернуться в город. Именно в последний-то день мы и решили отведать наконец настоящей солянки. Угу…
Сейчас думаю – лучше б я не заметил ничего. Хрен с ними, с деньгами. Зато еще бы денек там побыл. Но, как бы то ни было, случайно заглянув в билеты. Я вдруг отчетливо осознал, что последнего, пятого дня у нас нет. Потому что я сам, покупая их, билеты, неправильно посчитал дни на календаре и приобрел отъезд из Харькова на вечер четвертого дня. Каким образом, водя пальцем по календарю у касс, я мог так тупо обсчитаться, понять не могу. Но знаю одно – в этот момент великий математик Софья Ковалевская по логике вещей должна была вертеться в гробу аки кулер.
Расстроенного меня утешал не менее расстроенный Бонд. Расстроенная моя душа требовала водки и подзатыльника. Но надо было жить дальше – и мы поехали на дачу. Возвращаться пришлось на следующий день – чтоб сразу сесть на поезд. Солянку я по прежнему так и ем – с капустой. Как дурак.
За день до нас на даче неслабо погудел Женькин младший брат, с чувством отметивший там свой день рождения. Поэтому мы, приехав, не могли найти сначала ключ от дома, потом шампуры. Лишний раз убедились в преимуществах жизни с сотовой связью. Не было б мобильника у Маши, пришлось бы или дверь ломать, или мясо есть сырым и одним куском.
Как бы то ни было, но в дом мы вошли и шампуры удалось-таки отыскать. Разделку и маринование шашлыка было решено доверить мне. Я за дело взялся с рвением и старательно, и довольно скоро в кастрюле лежали аккуратно порезанные кусочки, которые теперь предстояло замариновать. Мариновать было решено вином «Ркацетели», которого вина загодя специально для этих целей была закуплена бутылка. Однако обеспокоенный Бонд вдруг стал ходить кругами у кастрюли, нервно зажимая подмышкой пузырь уксуса. При этом уксус он норовил капнуть прямо в мясо, причем щедро.
Сначала мне удалось удержать его от такого опрометчивого, на мой взгляд, шага. Но ненадолго – дабы успокоить человека, слегка окропить шашлык я ему разрешил. Потом отогнал от кастрюли, закрыл ее крышкой и оставил – мариноваться.
Через два часа мы с аппетитом и под водочку уписывали горячий шашлык. Он был мягкий, вкусный и идеально промаринованный. Я победно посмотрел на Женьку и назидательно молвил:
— Я же говорил, что хватит уксуса! Вон как прекрасно все дошло – практически на одном вине!
Бондарев немного странно ухмыльнулся:
— Ну… Вообще-то, пока ты в туалет ходил, я уксуса втихаря долил. Потому и замариновалось так быстро. Соображать надо.
… Кончилась водка, кончилось пиво. Кончилось и время, столь ламерски отведенное мной нам на отдых в Харькове. Вечером следующего дня мы шли на вокзал – тот самый, где, как говорят, стоит памятник ильфопетровскому Отцу Федору, так мечтавшему о свечном заводике в Самаре и искавшем его в этом городе. Шли – и снова смотрели во все глаза, напоследок. А в душе было хорошо и печально. Хорошо от того, что хорошо отдохнули, и печально – что так быстро все закончилось. А так хотелось еще…
Уже в поезде, отъезжая от вокзала, я посмотрел в глаза жене и неожиданно для самого себя сказал:
— Ту-у-урция… Тьфу!!!
|
|
Категория: Новости |
Просмотров: 846 |
Добавил: ymuseed
| Рейтинг: 0.0/0 |
|
|
| Поиск |
|
|
| Календарь |
|
|
| Архив записей |
|
|
|
